Тяжело хожу и громко говорю.
Сижу на балконе, пью чай. Ноги вытянутые, круглые как две блеклые макаронины.
Стул я туда так и не принесла, на этот самый балкон. Поэтому сидеть приходится на полу, вытянув наискосок ноги.
Пересела. Днем можно смотреть как на стене пляшет тень голубя, а что смотреть вечером? Но на другой стороне тоже негусто - коричнево-индижное небо без звездочки, как жаль. Но все равно чай греет ладонь, пол холодит ноги
комары гложут уши
Меня распирает как маленький воздушный шарик. Когда давление в норме, я подпрыгиваю и пумпурумкаю про любимый цвет любимый размер, когда давление маленькое, я лежу в уголку и никого не трогаю. А вот когда давление слишком большое... Кажется,еще один такой безмолвный день - и я взорвусь. Хожу как упоминаемый ранее бычок, покачиваюсь и пложу словомешалку. Хочу выплеснуть,выговорить все наболевшее. *хлюпнула и уползла маленькой тряпочкой*
Стул я туда так и не принесла, на этот самый балкон. Поэтому сидеть приходится на полу, вытянув наискосок ноги.
Пересела. Днем можно смотреть как на стене пляшет тень голубя, а что смотреть вечером? Но на другой стороне тоже негусто - коричнево-индижное небо без звездочки, как жаль. Но все равно чай греет ладонь, пол холодит ноги
комары гложут уши
Меня распирает как маленький воздушный шарик. Когда давление в норме, я подпрыгиваю и пумпурумкаю про любимый цвет любимый размер, когда давление маленькое, я лежу в уголку и никого не трогаю. А вот когда давление слишком большое... Кажется,еще один такой безмолвный день - и я взорвусь. Хожу как упоминаемый ранее бычок, покачиваюсь и пложу словомешалку. Хочу выплеснуть,выговорить все наболевшее. *хлюпнула и уползла маленькой тряпочкой*